Анатолий Радов - Нулевая область [СИ]
Существа нигде не было.
— Убежал? — спросил себя Макс. — Так быстро не смог бы. Он здесь.
— Может быть под машиной, — подсказал мозг.
— Да, под машиной, — шёпотом согласился Макс и прислушался. Прислушался, как не прислушивался ни разу в своей жизни, как прислушиваются животные, умудряющиеся иногда расслышать даже самую мягкую поступь хищника. Но вокруг не было ни одного звука.
— Он мог успеть убежать, — подумал Макс. — С его скоростью он мог это успеть.
Макс перелез с ключом на переднее сиденье, зацепив отрубившегося Пашку, и чуть приподнявшись, попытался заглянуть за капот. Потом ещё раз осмотрелся сквозь стёкла вокруг машины.
— Да точно, свалил, — Макс вдруг громко рассмеялся, выдавливая из себя остатки страха. Он резкими ударами по щекам привёл в чувство Пашку.
— А? Что? — спросил тот, часто моргая.
— Что-что. Убил я эту тварь, — соврал Макс, продолжая громко смеяться.
— Какую тварь? — Пашка вдруг снова побледнел. — А, эту? — почти беззвучно выдохнул он. — Как убил?
— Ключом, — Макс показал Пашке ключ. — Вот этим.
— Да ну, — Пашка стал озираться по сторонам. — А где оно?
— Пошутил я, — зло бросил Макс. — Убежало оно. Небось, снова на гору.
— И что теперь? — шёпотом спросил Пашка.
— Не знаю, — Макс положил ключ рядом с собою. — Выбираться отсюда надо, вот что. Ещё раз попробуем через туман, а если не получится, тогда к деду. Пусть всё объясняет.
Макс услышал, как стучат Пашкины зубы, и заметил, что сам говорит всё ещё сдавленно, не в полные лёгкие. Тогда он с силой, глубоко вдохнул, и задержав дыхание, повернул ключ зажигания. Единственное что сейчас крутилось в голове, это просьбы непонятно к кому, чтобы монстр не поломал что-нибудь под капотом. Но «двойка» послушно завелась, и Макс облегчённо выдохнул.
— Ну, вот и здорово, — сказал он, слабо улыбнувшись.
Сквозь туман ехали молча. Пашке было стыдно оттого, что он вырубился, да и о чём можно было говорить после увиденного? Макс же, как и тогда в детстве, словно отбежав на освещённую часть улицы, пытался уже «при свете» переосмыслить произошедшее.
— Чай, — вдруг буркнул он и пару раз хихикнул. — Точно, чай. Дед подсыпал что-то в него. Какую-нибудь хрень от которой галюны случаются. Чабрец-медуница, бля.
— Мать-и-мачеха, — тихо поправил Пашка.
— Да какая на хер разница. Он туда чё-то серьёзное сыпанул.
— Если б он туда чё-то сыпанул, мы бы не только глюки видели, нас бы ещё и колбасило, наверное, — засомневался Пашка.
— Фигня. Бывают и без колбасива глюки. Я вон однажды полы дома красил, так потом когда засыпал, мне такая хрень померещилась, что волосы дыбом встали.
— Чё за хрень? — с каким-то преувеличенным интересом спросил Пашка. Ему хотелось отвлечься от мыслей о том существе, о настоящем существе, и он тут же ухватился за Максову историю. Он понимал, что она, эта история, будет оттуда, не из его жизни, блеклая и совсем не страшная. Господи, дай мне забыть об этом монстре, крутилось в его мозгу, и он с надеждой смотрел на Макса.
— Да как будто меня кто-то за руки схватил и резко на себя дёрнул. При этом имя моё зашептал. Женский голос был. Я тогда подумал, что это смерть.
— Надо же, — прошептал Пашка.
Когда гора снова оказалась слева, Макс надавил на педаль и сжал губы. Все теории трескались по швам. Развилки, чай с ЛСД. И заменялись они одной неприятной мыслью.
— Что-то не так.
Эта мысль навязчиво кружилась в напряжённом мозгу, и он никак не мог отогнать её прочь.
— Что-то не так.
— Что? — мысленно крикнул Макс.
— Не знаю, — спокойно ответил мозг. — Но что-то не так.
Внизу, под бугром показалась Роща и «двойка» резво покатила под уклон. Возле дедова дома Макс резко затормозил.
— Ну, как будем действовать? — спросил он у Пашки, хотя и понимал, что от него толку никакого не будет. Ни действием не поддержит, ни мысли путёвой не подбросит. Пашка оправдал Максовы думки о нём, молча пожав плечами.
Макс вылез из машины и быстро зашагал к забору. Он понимал, что действовать придётся одному, но как? Наехать на этого Егорыча с ходу и заставить его рассказать всю правду? Пальнуть он не пальнёт. Не станет он в человека стрелять, все эти ружья у него видимо для этих, коричневых.
Или может просто спокойно расспросить что да как, и может откроет дед тайну, как отсюда выбраться.
Пашка не спеша выбрался из машины и хлопнул дверцей. Макс обернулся и остановился. Пашка торопливо подбежал.
— Только не буксуй, — стал просить он Макса. — Давай по-тихому всё разузнаем.
— Хер там, — Макс покачал головой. — Я ща на этого деда наеду, мало не покажется. Не отмажется своими чаепитиями.
Он зло ударил калитку ногой, рассчитывая, что та закрыта, но калитка громко и коротко скрипнув, распахнулась.
Макс уверенно шагнул во двор и двинулся к крыльцу. Пашка обречённо поплёлся за ним, раздумывая о том, кого дед пристрелит первым.
Взбежав по ступенькам, Макс открыл дверь, и замерев, прислушался. Настроен он был, конечно, решительно, но бросаться в полымя сломя голову не собирался. В комнате слышался приглушённый разговор. Один из голосов принадлежал деду, второй был выше, явно женский. Макс обернулся, и подставив палец к губам, посмотрел на Пашку. Тот остановился и замер.
— Вернулись, Максимка? — спросил из глубины дома голос деда. — Да не ховайся ты там, машину ж вашу слышно было.
Макс цокнул языком, и быстро пройдя через сени и маленькую кухоньку, вошёл в небольшой зал.
Зал был обычным для сельского уклада. Ничего лишнего. Побеленные стены, массивный деревянный стол посередине, старый сервант у стены, скатерть с аляповатыми узорами, давно истёршаяся и поблекшая обшивка дивана.
На диване сидел Егорыч, невозмутимо глядя на вошедшего Макса. Рядом стояла девушка.
Макс невольно сдержал злость и вяло, только ради приличия, улыбнулся. Девушка посмотрела на него с напряжённым интересом и отвела взгляд.
— Это моя внучка Маша, — сказал Егорыч с гордостью. — А это Максим, — он обратился к внучке. — Это те хлопчики, которые непонятно как сюда попали. А где же твой друг Пашка?
— Во дворе, наверное, — сухо ответил Макс.
— Чего ж он там? Пусть заходит, — Егорыч легко, словно ему было не больше тридцати, подхватился с дивана.
— Машенька, — ласково проговорил он. — Ты ступай пока домой, потом приберёшься. А мне с хлопчиками поговорить надо.
Маша молча кивнула и быстро, глядя под ноги, направилась к сеням. Когда она проходила мимо, Макс почувствовал её запах, свежий, словно запах молодого леса, или, только что вылезшего из под земли опёнка. Наверно, так вообще пахнет всякая жизнь, когда она только-только появилась, и набирая силу, стремится вперёд, вверх, стремится быть. И ещё Макс почувствовал её энергию, молодую, бьющую через края. Он отступил, давая девушке пройти, задержав на секунду взгляд на её профиле. Прямой носик, лёгкая улыбка на краешке губ, маленькое ушко с крохотной родинкой на мочке, прикрытое светлыми волосами. Но всё это смотрелось как-то странно. И Макс понял в чём странность. Странность была в одежде. Не было никаких топиков и джинсов, не было оголённых плеч, не было висящего на шее сотового, только однотонное голубенькое платье, сливающееся своим цветом с её глазами.
